История Модерна и Постмодерна - часть вторая - обратный прогноз в прошлое 25 10 2024

Текстовая версия:

С организационной точки зрения коммунистическая иллюзия свелась к советской практике концентрации по социальному признаку, а национал-социалистическая иллюзия свелась к немецкой практике концентрации по этническому признаку. Именно сторонники новой религии/идеологии демонстрируют во время каждого модерна самые высокие темпы научного, технологического и культурного развития. В качестве локальной детализации следует отметить, что Третий Рейх был ориентирован большую концентрацию и обеспечивал более высокие темпы развития, чем Советский Союз.
С философской точки зрения, какая философия больше всего советовала принципам выхода за вековые ограничения и сверх концентрации? Смерть Бога и Сверхчеловек Фридриха Ницше с его акцентом на волю. Ницше - главный философ Модерна не случайно так почитался в Третьем Рейхе.
С социальной точки зрения, модерны каждый раз ломают устоявшиеся сословное устройство общества. Испанский крестьянин мог податься в конкистадоры и стать богаче графа. И наоборот, император Священной Римской империи принимает участие в триумфальном параде своих войск в качестве пикинёра с пикой в руках. Так происходит потому, что сословные ограничения мешают концентрации и противоречат великой иллюзии всех модернов о выходе за вековые ограничения накладываемые технологической цивилизацией. В результате сословная структура быстро проигрывает равноправию и практике выдвиженцев – страны, решительно отринувшие сословные ограничения в экономическом развитии показывают более высокие темпы развития, чем страны бывшего цивилизационного центра. А в военном плане, решительно порвавший с сословным делением Вермахт с помощью Блицкрига также решительно побеждает сохранившие старые традиции армии Франции и Британии в 1940 году. А как же пример Манштейна у которого 16 предков по прямой генеалогической линии были генералами прусско-немецкой или русской службы? Какой же это решительный разрыв с сословным делением. Дело в том, что когда Манштейн предложил свой план французской кампании он находился в должности командира пехотного корпуса. Этот план не мог дойти до фюрера если бы Вермахт сохранял бы сословно иерархическую структуру. Применительно к современной Украине представьте, что план победы, аналогичный по гениальности идее Манштейна, возник у, например, командира украинской бригады ТРО. Какие шансы у него вообще попасть на рассмотрение к Зеленскому?
В культурном плане во время каждого модерна наблюдается такое же резко ускоренное развитие, что и в науке и технология. Каждый раз происходит сексуальная революция, наблюдается пик эмансипации. Также каждый раз наблюдается возврат к греческо-римскому культу человеческого тела. Впрочем, каждый модерн за этим стоит уже не тело человека, а тело сверхчеловека, освободившегося от своих вековых оков. Парады советских физкультурников и немецкого гитлерюгенда и то как немцы освещали Берлинскую олимпиаду были призваны показать мощь и волю человека нового типа, человека освобождённого от оков прошлого, практически сверхчеловека по Ницше. В этом плане ведущим творцом, образно говоря Микеланжело Модерна была Лени Рифеншталь, а ведущей музыкальной композицией, практически гимном Модерну можно считать композицию Георгия Свиридова – «Время вперёд!»
В научном плане во время каждого Модерна формируется новая картина мира. Мы понимаем это в отношении прошлого, но с трудом осознаём это в отношение будущего. А в будущем на текущую картину мира будут смотреть также как мы сейчас смотрим на средневековую. Во время следующей фазы ускоренного развития наши далёкие потомки будут жить совсем в другом мире, который отличается от современного также как мир Эйнштейна отличался от мира Галилея, а тот отличался от мира Птолемея.
Итак, если на ближней периферии рождаются великие пророки и вожди новых религий/идеологий то, в центрах цивилизации в начале модернов рождается поколение таких же великих гонителей и борцов с новой религией/идеологией. Бывшие цивилизационные центры в Риме, Константинополе, Париже, Лондоне и Нью-Йорке делают ставку на более медленное, более эволюционное, а не революционное развитие. И большая часть времени событийной истории любого модерна строится вокруг противостояния сторонников и противников новой религии/идеологии, а острота этого противостояния определяется открытием или не открытием Нового Света, доступного для колонизации на достигнутом технологическом уровне.
Какая форма будет у новой технологии концентрации по оси религия- идеология определяется средним уровнем благоприятности внешней среды по отношению к достигнутому технологическому уровню по оси религия-идеология. Как это проявляется в прошлом и будущем. Археологи утверждают, что железный топор стал массово применяться севернее Альп только начиная с 12 века. По отношению к площади средиземноморской Европы и достигнутому технологическому уроню, площадь Европы ставшая доступной для освоения начиная с 12 века, увеличилась гораздо больше, чем в результате открытия Колумбом Западной Индии для европейских стран XVI века. Образно говоря, цивилизация тогда открыла Новый Свет, доступный для освоения гораздо больше размера, чем открыл Колумб потому, что перейти Альпы было проще, чем добраться до Америки XVI века. Естественно, что цивилизация ушла в избыточную колонизацию дикой Европы. Дикая Европа в том же смысле, что и Дикий Запад и Дикая Россия. А это существенно более неблагоприятные цивилизационные условия, чем те, которые сложились после модерна 15-16 веков. В результате религия-идеология следующего модерна смесилась в сторону религии, известной нам как Реформация. Следующая фаза сравнительно спокойного развития между модернами проходило в условиях мягкой избыточной колонизации или мягкого Дикого Запада. Это были сравнительно благоприятные условия. Поэтому во время следующего Модерна коммунизм, фашизм и национал-социализм возникли в форме преимущественно идеологий. Религиозная составляющая там была сравнительно небольшой.
Сейчас уже понятно, что следующая фаза сравнительно спокойного развития будет проходить в условиях умеренно недостаточной колонизации. Вероятность открытия значительных пространств доступных для колонизации на достигнутом технологическом уровне до следующего модерна является крайне низкой. Даже если в реголите южного полюса Луны содержаться много Гелия-3 или откроют что-то либо аналогичное. Поэтому во время следующего модерна технология концентрации по оси религия-идеология будет больше смещена в строну религии. В тоже время это смещение не будет радикальным.
Итак, мировые войны каждого модерна были к великому сожалению являются неизбежными, но их масштаб определяется открытием или не открытием Нового Света, доступного для колонизации на достигнутом технологическом уровне. Т.е. существенно меньший относительный масштаб итальянских войн XV- первой половины XVI веков в сравнение мировыми войнами XX века обусловлен открытием Нового Света. Новые виды ресурсов, новые месторождения старых ресурсов, возможность всем желающим и поплыть на лёгкий, хотя и опасный заработок в новые колонии, возможность всем желающим строить следующую версию Царства Божьего на Земле на новых и доступных для колонизации пространствах, возможность уехать большинству преследуемых, гонимых и просто угнетаемых - всё это существенно смягчило войны и Реформацию в Европе тогда и обострило в XX веке.
Любое историческое рассмотрение наиболее острого периода Модерна с 1914 по 1945 годы очень часто будет конфликтовать с семейной исторической памятью. Дело в том, что в основе семейной истории лежит деление на свой/чужой. А это деление работает на уровне глубинных и эволюционно древних отделах человеческого мозга. Семейная память иррациональна и единственный способ избавиться от её приоритета это наличие хотя бы 6-7 поколений времени. Только после этого к людям возвращается способность воспринимать объективную историю какой бы драматичной она не была. Личный пример. А сейчас прошло слишком мало времени, чтобы люди спокойно воспринимали историю только что завершившегося Модерна. После предыдущей Тридцатилетней войны мир почти на столетие был разделён железным занавесом, который был воздвигнут между противостоящими сторонами католиков и протестантов. Это железный занавес был и в культуре. По отношению к нашему времени очередной железный занавес наступает именно сейчас. И зачем мы это делаем? Зачем бередим не зажившие ещё раны? Мы изучаем прошлое, чтобы лучше прогнозировать будущее, а прогнозирование будущего помогает лучше понять прошлое. И не только прогнозировать. Мы изучаем прошлое, чтобы понять насколько можно изменить будущее на цивилизационном феноменологическом уровне. Насколько это с какой вероятностью, с каким временным лагом и разбросом внешних условий.
Первая Мировая война была не просто неизбежной, она была массово прогнозируема на самых разных отраслевых уровнях от политического до литературного и музыкального. Насколько она была неизбежной, настолько осталась непонятной историками, что они пытаются свести к личностному фактору и старательно вычеркивать из народной памяти, принудительно забыть почти всем государственными историческими мифами разных стран. Пример с маршами и пиком патриотизма в Киеве.
Ещё до завершения войны началась серия социалистических революций и побед сторонников социализма на демократических выборах, апофеозом которой стала первая победа лейбористов на выборах в Британии. Это вам не полудикая Россия, которая подавляла бунт тамбовских крестьян с помощью химического оружия. Это самый образованный на тот момент британский избиратель, который после двух веков демократической традиции голосует за партию в программе которой есть масштабная национализация и общественные работы. И почему в Британии не реализовался свой вариант социализма? Традиционные историки этого не знают, опять топя внимание широкой аудитории в личностном факторе и мелких деталях. А причина в том, что Британия была до начала Модерна была в центре мира и за счет этого внутри британские противоречия были существенно более мягкими, чем внутрироссийские или внутри немецкие. Одновременно произошёл массовый переход от концентрации по социальному признаку к концентрации по национальному признаку. Причем, заметьте не по этническому, а именно по национальному признаку. В итоге этот переход и стал основной причиной Второй Мировой, как детализация более общей и глобальной цивилизационной причины недостаточного расширения. А пока Вторая Мировая война могла начаться гораздо раньше, в 1921-22 годах, как война между Британией и США. Мы не знаем точно почему она не реализовалась. То ли из-за страха от разгоравшегося коммунистического пожара. То ли из-за уже начавшегося перехода от одной технологии концентрации ресурсов, финансов и людей к другой. То ли действительно доминирующим был личностный фактор, но Британия и США смогли заключить Вашингтонское морское соглашение 1922 года и избежать войны.
По большому счету, масштабе цивилизации, переход от концентрации по социальному признаку к концентрации по национальному признаку это флуктуация. Она может происходить, а может и нет. Изначально протестантизм Лютера был реализацией концентрации по социальному признаку, а вот акт о суперматии, провозгласивший Генриха VIII (и его преемников) «единственным верховным земным главой Церкви Англии» во время предыдущего Модерна был уже концентрацией по национальному признаку. Но у перехода от одной технологии к другой тоже есть своя логика. И эта логика есть и сводится она к местным условиям.
Проще показать эту логику на примере Советского Союза. После краха военного коммунизма Ленин объявил о том, что НЭП это всерьёз на надолго. И остальные большевики с ним согласились. А как не согласится с самим вождём мирового пролетариата, практически живым пророком, если не богом? А НЭП это крестьянский социализм. На обещании раздачи земли крестьянам большевики выиграли гражданскую войну и в стране по-прежнему подавляющее большинство было крестьян. И как в XIX веке предполагалась, что советская Россия будет житницей Европы. Вот эту сверхприбыль большевики, во главе с Лениным и предлагали использовать для индустриализации. Это была бы сравнительно медленная индустриализация догоняющего типа. Под это дело ввели золотой советский рубль, известный как червонец, поскольку предполагалось, что массовый экспорт продовольствия обеспечит огромный положительный внешнеторговый баланс. Но всё пошло не просто по-другому, а совсем по-другому. К завершению Первой Мировой это была уже война моторов, а не штыков и лихих кавалерийских атак. Но война завершилась и моторы не оказались без дела – бывшие артиллерийские тягачи стали первыми массовыми и дешевыми тракторами. Их выбросили на рынок одновременно по очень-очень низкой цене, а выпускавшие их заводы тут же стали их производить как трактора. В результате производительность фермеров выросла на порядок. С трактором фермер мог обрабатывать на порядок больше земли. Себестоимость с/х продукции резко упала и в США и в Европе. Россия/ Советский Союз как житница стали никому не нужными, торговый баланс страны советов стал резко отрицательный, проводить медленную индустриализацию было не за что. На этом крестьянский социализм закончился.
Но влияние массовой механизации на селе не ограничилось СССР. Оно было гораздо масштабнее. До массовой механизации в США каждый год мигрировали огромное количество людей из Европы и большинство из них становились фермерами. Примерно к 1922 году Штаты окончательно перестали нуждаться в новых фермерах тут же отменили почти свободную миграцию в страну введя квоты для мигрантов. Естественно, что наибольшие квоты получили англоязычные страны, а для Германии и стран южной Европы квоты были очень маленькие. Вот и всё – предохранительный клапан сломался. И Италия и Германия были обречены перегреваться и взрываться. Символом перехода от концентрации по социальному признаку к концентрации по национальному признаку является Бенито Муссолини бывший социалист и основатель фашизма, который стал премьером сразу после прохождения пика механизации малоземельного сельского хозяйства Италии.
Образно говоря, каждый модерн это иллюзия преодоления ограничений технологической цивилизации + супер эффективность концентрации. Именно так следует толковать затасканную ленинскую фразу о том, что «коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны». И во время каждого модерна встаёт вопрос за счет чьих ресурсов будет проводится Великий Перелом в советской или Большой Скачок в Китайской традиции. Лозунг всех фаз ускоренного научного, технологического и культурного развития – время не ждёт! Концентрация супер эффективна, тот кто обеспечит максимальную концентрацию в предельно сжатые сроки получит максимальные темпы развития. Поэтому быстрая суперконцентрация является функцией внешних условий. Это конкретизация тезиса о том, что острота любого модерна определяется внешними условиями. Во время каждого модерна есть массовые конфискации и экспроприации за счет которых происходит быстрая концентрация.
Можно поплыть к римлянам-византийцам и разграбить Константинополь. Вывезти оттуда не только драгоценности, но и технологии.
Можно поплыть к ацтекам/инкам и просто награбить кучу золота/серебра. Это было ещё проще поскольку за испанцев воевало не столько оружие, сколько микробы. Испанцы считали коренных американцев слабыми. И только в XX веке подсчитали, от болезней умерло на порядки больше индейцев, чем от прямого насилия со стороны европейских колонизаторов.
Можно объявить во всём виновными и нечистым этническое/религиозное меньшинство и окончательно решить еврейский вопрос, конфискациями, экспроприациями и геноцидом, как это сделали сначала в Испании/Португалии в конце XV века, а во время уже следующего Модерна в Германии.
Можно объявить религию и/или церковь неправильной и еретической, конфисковать церковные активы во время реформации-революции и за счет полученных средств проводить концентрацию-модернизацию. В той же фазе цивилизационного развития Ленин делает тоже самое, что и Генрих VIII и другие евангелисты-реформаторы!
Ну и массовое раскулачивание обезземеливание и репрессии крестьян, приводившие к искусственному голоду реализованные Мао и Сталиным, как самые массовые репрессии социальному признаку в истории. В то время как ни Муссолини, ни фюрер не проводили массовые конфискации имущества крестьян. Т.к. концентрация производилась за счет репрессий крестьян, то она осуществлялась по социальному, а не по этническому признакам. Они тоже были технологиями обеспечения супер концентрации большого скачка / ускоренной модернизации/индустриализации в условиях отсутствия Нового Света доступного для колонизации на достигнутом технологическом уровне. Похоже существует четкая зависимость – чем меньше расширение в первые 2-3 десятилетия каждой фазы модерна, тем более трагичным и кровавым он будет. Естественно научный подход состоит не в навешивании этических ярлыков, а в определении возможности управления на цивилизационном уровне, чтобы хотя бы хотя бы на уровне вероятности смягчить протекание следующего модерна. Павшим жертвам уже не поможешь, а смягчить протекание следующего Модерна хотя бы на вероятностном уровне, вполне возможно,
Именно этому было посвящено моё видео о главной угрозе цивилизационного развития:
https://youtu.be/VxiNpCNXuIk